ЗАПИСНАЯ КНИЖКА
14
1932-1933
Tres peut<-etre> que je V<ous> disais ces choses dures et vraises (qui n’ont pas pour beauc<oup> V<ous> chagriner>)
(25 mai, en att<endant> V<otre> lettre)
{Очень может быть, что я Вам высказывала суровые истины (не для того, чтобы сильно Вас огорчить)
(25 мая, в ожидании Вашего письма) (фр.)}
___
<Нижняя треть страницы не заполнена>.
Искусство — konnen.
Was kannst Du?
{Искусство — мочь.
Что ты можешь? (нем.)}
(26-го мая 1933 г.) .
Лирическая растрата
___
Лирика
Выродка Лирическая растрава
De la lyrique avant toute chose, ибо больше чем musique, musique + всё
{C лирики начинается всё, [ибо больше, чем] музыка, музыка + [всё] (фр.).}
___
— Мама! Знаете! Теперь есть конкурс мужей. Мужья когда выход<ят> из церкви должны брать своих невест на рук<и> и с ним<и> — понимаете? — и с ним<и> бежать — и кто скорей.
— Ну, Мура, вывод: какую надо выбирать себе жену?
— Не знаю
— Ну, подум<ай>, с какой удобней бежать?
— Без рук, без ног.
___
400
{факсимиле страницы записной книжки 14}
401
1) Не правда ли старики и старухи всегда рвут траву? Перелезают забор и в чужих огородах рвут траву…
___
2) Две матери и один сын. Как это случилось?
(Journee des meres — 28-го мая 1933 г.— страстная мечта о подарке мне)
<Нижняя треть страницы не заполнена.>
Мур (гроза, панихида по Б. В. Свистунову в Sentier des Bigots бежим бегом из самого Кламара — останов<ка> Foire aux Lutins — на Av<enue> de la Gare и оказыв<ается> что панихида в церкви— две белых дамы — одна из них (не зная кто я) — Как он на Вас похож!)
Обратно, на Rue Fleury:
— Все говор<ят> что я на В<ас> похож. По моему — не очень.
— Внешне — очень, внутр<енне> — не во всем, но…
— Мы похожи по защите.
— И вообще во многом. Но ты общительн<ый> челов<ек>, любишь общество, компании.
…Что ж, что компании! Вы тоже любите компании.
— По одному.
— По очереди — как доктор.
Вечером, за ужином в кухне<:>
— А Нельсона каталогя буду смотр<еть> после-после-завтра.
— Почему не завтра?
— П<отому> ч<то> завтра похороны. А после-завтра надо о нем думать.
___
— Интер<есно>, что думает душа после смерти
— Я скромно тебе скажу — думает что ей очень неуютно. Ведь привыкла к телу, всю жизнь прожила…
— Да… А по моему всякая душа — святая. Ведь не человек человека подкашивает, а диавол. Раз мы все потомки Авраама. Адама то есть.
29-го мая 1933 г.
(Не забыть вписать рассказ про «Лелю» и Св. Цецилию) (Л. А.) вчера вспоминали с Алей.
___
Борису
Всё стихотворе<ние> забираю, (вбираю) обратно кроме перв<ого> слова, к<отор>ое уступаю (оставляю) — всем.
___
402
{факсимиле страницы записной книжки 14}
403
Zuerst das Epigraphe (Heine — Wassermann)
Wenns nicht Heine geschrieben (geschrien) hatte, ware es hier/klang es hier anders. Denn Goethe <hatte?> uber D<eutschland> unmoglich dieselben Ged<ichte> wie H<eine>.
Druckend. Man eriegt schon dem Epigraphe<.>
Nicht Einer der in der Nacht liegt u<nd> horcht Deutsch<land> das in der N<acht> liegt und nicht (nichts) hort<.>
So geht das wunderbare Buch an, ich hatte beinahe auf/geschrieben: wie eine schwarze Sonne — die es ist.
Lauter Bruch gestanden
I Teil — Menchenleistu<ng,> zweite eine Sozialism<us> Grosstat.
Doch — wie klein Ihr grosser Etzel, wie <два слова нрзб.> um seine lebend Eich<e>
{Сначала эпиграф (Гейне — Вассерман)
Если бы Гейне это не написал (прокричал), это было бы здесь, здесь был бы другой звук/тон. Ибо Гете не мог бы написать о Германии то же стихотворение, что и Гейне.
Насилие уже от эпиграфа. Нет одного, который в ночи вслушивается в Германию, которая в ночи ничего не слушает.
Так начинается эта удивительная книга, я чуть было не написала — восходит: как некое черное солнце — что так и есть.
Потом — перелом.
1 часть — человеческая мощь, вторая — великое дело социализма.
И как же мал Ваш могучий Этцель, как он <?> возле своего живого дуба (нем).}
___
Ihr Etzel mussie mir einem Schuss enden, wirklich, auch physische sturzen.Warum haben Sie ihn lebendig bei einer toten Mutter begraben. Denn tot ist Ihre Sofia Anderg<ast>,— darum ist sie ja so jung, mit ihren allen Zahner — tot vom Anfang als sie vom <Kinder?> ging. Denken Sie an Anna Karenina.
Entweder war sie keine Mutter (also ein Unweib) oder haben Sie zum wapren Mutter seine direkte Beziehung. Eine Multer die immer fehlt (Kasp<ar> Hauser)
Warum heisst das Buch «Traghelt des Herzens<,> wessen denn? Alles umgehenden? Warum nicht «Feigheit», Taubheit. Jeder Titel soll klar sein vor selbst verm<eintlich> Leser entstehn.
{Ваш Этцель должен кончить выстрелом, да, рухнуть даже физически. Почему Вы похоронили его живым вместе с мертвой матерью. Ибо мертва Ваша Софья Андергаст,— за то что она так молода и со всеми зубами — мертва с самого начала, как только она ушла от детей. Вспомните Анну Каренину. Либо она не была матерью (и даже женщиной), либо Вы имеете к истинной матери определенное отношение. Мать, которая всегда отсутствует (Каспар Хаузер).
Почему книга называется «Леность сердца», чья же? Все избегают? Почему не «Трусость», Глухота. Каждое заглавие должно само собой рождаться у предполагаемого читателя (нем.).}
404
<На верху следующей страницы, синим карандашом запись адреса:>
Reclam Str.42
Verlag S. Ficher
Leipzig
___
Gedank uber J. Wassermann.
Ihre Mensch<en> sind ubergross. Ubergross ist urgross: naturgross. Was wir normalgross nennen ist ja nur der ausgeartete/das ausgeartste Auge, die ausgeartete Natur.
Ein Ubermensch (wie alle Ihrigen) ist ja nur der rechte Mensch sein.
Jetzt, nach den zwei Riesen Werken, ruckweits — zu «Faber». Nein<,> im Faber sind sie noch in die das Normalgross getrieben, noch beengt. Es klingt als hatte man Ihnen gesagt; da ist das Mensch <maas>, kein — heraus. Und — Sie fugen sich, doch es fugt sich nicht.
«Eugen Faber» klingt schon wie Etzel Andergast. (NB! und ganz unberechtigt, d. h. das gekrankte Ihnen — Grossen — Recht des Helder racht sich an Ihren normal-Maas:
— So sind doch keine Menschen!
— Doch.
So sind doch Engel oder…
— Also.
— Mit welchen Worten schildert er dann die Engel, falls…
— Die Worte kommen mit und aus den Engeln
— So sind doch keine Deut<sch>
{Мысль о Я. Вассермане.
Ваши люди сверхмощны. Сверхмощь есть пра-мощь: природная мощь. То, что мы называем нормальным размером есть только наша выродившаяся природа. Сверхчеловек (как все Ваши) есть только истинный человек. Теперь, после сработанных двух великанов, обратно — к «Фаберу». Нет, в Фабере они все еще не доведены до нормальных размеров, все еще обужены. Это как если бы Вам говорили: вот человеческая мерка, ничего кроме. И Вы прилаживаете, хотя это не прилаживается. «Эуген Фабер» звучит уже как Этцель Андергаст. (NB! и совершенно неоправданно, т. е. это болезненно Вам — великаны — герои мстят своим нормальным размерам:
— Так это совсем не люди!
— Однако.
— Так это то ли ангел, то ли…
— Стало быть.
— Какими же словами он описывает тогда ангела, если…
— Слова приходят вместе и от ангела
— Так это не немец (нем.)}
405
— Glauben Sie wiche dass er einen deutsche Mensch russisch Mensch etc. gibt? Russen, Juden, Deutschen — ja, aber der Begriff Mensch versche den Russen etc. Ebenso wenig wie deutsche russische judische Engel.
<два слова нрзб.>
Deutsche russische etc. Hunde <?> — ja. Rassen — ja. Charatter — ja.
Menschen — nicht.
Mensch sein ist gottliche sein.
{— А вы действительно полагаете, что есть немецкий человек, русский человек и т. д.? Русские, евреи, немцы — да, но понятие человек различно от русского и т. д. А тем более — немецкий, русский, еврейский ангел.
Немецкие, русские и т. д. собаки — да. Породы — да. Характеры — да.
Люди — нет.
Быть человеком значит быть богоподобным (нем.).}
___
Я д<олжно> б<ыть> еще пот<ому> была так счастл<ива> в Чехии, что не поним<ала> яз<ыка>, не пон<имала> что мне говор<или> и сама не могла сказ<ать>. Еще зачарованнее…
(5-го июня 1933 г.)
<Далее нижняя треть страницы не заполнена.>
1) Всевозм<ожные> чертежи
2) Конструкт<ор> мех<анических> вещей
Специальн<ость> виолончель и саксофон
Образование:
Кончил пражс<кий> Политехникум
Соверш<енно> свободно разрабатывает любую конструктивную идею
___
Музыка без + с<?> de trav<ail> закрыта
инж<енер> в част<ном> порядке
Мур — 11-го июня 1933 г.
Я ищу книгу А<нны> И<льиничны> Самсон Назарей
Мур: Назарей — п<отому> ч<то> на заре. Так и книга начинается: На заре…
(Вполне убежденно. NB! — как все поэты).
Икона
Паров лирич<еский> котел
___
Я буду чудно одет — как в день второго пришествия
Я хот<ел> сказ<ать> — Первого причастия
Мур — 15-го июня 1933
___
406
В скряб<инском> Музее (Николо-Песк<овский> пер<еулок> Моск<вы>) неизвес<тно> под как<им> № лежит книжка, не имеющая никакого отн<ошения> к Скрябину, а именно: месячный дневн<ик> моей любви к такому-то, отд<анный> мною на прочт<ение> Т<атьяне> Ф<едоровне> Скрябиной и после ее смерти, почему-то, из какой-то делик<атности> мною назад не взят<ый>.
Так я заживо взята в Музей!
___
Зап<ись> 15-го» июня 1933 г.
Стих<и> могу дав<ать> т<олько> циклами, т. е. для единоврем<енного> напечатания и без выпуска
___
Прошу о сохране<нии> даты написания
___
Под оком окна
___
На ярком солнце я чувс<твую>себя также оконч<ательно> скрытой как черной ночью. Больше всего ненав<ижу> быть загнанной с челов<еком> в tete a tate {с глазу на глаз (фр.)} вагон<ного> или трамв<айного> противусидения, когда необх<одимость> глядеть другому в глаза усугубляется еще необход<имостью> делать это на стольких глазах!
___
15-го июня 1933 г.
on ne pense jamais etre aussi laid que l’on l’est
Roto-Motor
(16 juin 1933)
{даже вообразить невозможно, что может быть такое безобразие (уродство), как это.
Рото-Мотор
16 июня 1933 (фр.)}
Как чудесно по чешски музыка: ГУДЬБА.
___
шумовки
___
Аля, 21-го июня 1933 г.
в ответ на мою просьбу не сидеть на моей постели, а принести стул или кресло уходит к С<ереже> где садится — лютый ветер — почти голая у темн<ого> окна с вязанием.
407
В отв<ет> на мою просьбу-закрыть окно, холодно, высокомерно и раздельно:
— Как — это — глупо.
Стоило мне убивать на нее жизнь? Порожд<ать> ее 18?ти л<ет>, отдавать ей свою молод<ость> и в Рев<олюцию> — св<ои> послед<ние>силы???
___
23-го июня 1933 г.
У старост<и> до такой степ<ени> всё отнято, что она даже не может заклясться — того-то никогда не делать.
Пустое никогда.
___
Старость на лицах отпечатывается десятилетиями. Лицо 50л<етнее>, 60л<^етнее>,70л<етнее> — не ошибешься, вплоть до 100 летнего нелица (Клара Цеткин в гробу).
___
Старость: никогда — ничего.
___
Сонечка
— Oh qu’il embrasse drolemept (russe: tchoudno, lequel appuye sur la premiere syllabe donne «merveilleusement» et sur la derniere tchoudno bizarrement), elle prononcait entre les deux, plutot appuyant sur les deux: — oh qu’il embrasse bizarrement… disait-elle les yeux brillants et brulants de larmes, tout dc suite etanchee par le feu de ses joues — si fort si — dur! Les joues m’en brulent encore, m’en bruleraient si je n’etais pas neе les joues brulants
si elle pouvait encore plus bruler que toujours…
{— О, как он чудно целует (русское «чудно», которое при ударении на первом слоге означает «дивно», а на последнем —«чудно» — «странно), она произносила двойственно, вернее с двумя ударениями: — о, как он странно целует…— говорила она, сверкая и ожигая слезами, тотчас высыхающими от пылания ее щек,— так сильно, так — крепко! У меня до сих пор щеки горят, они сожгли бы меня, если бы не пылали так от рождения
если бы она могла еще больше гореть, чем всегда… (фр.)}
408
Quelquefois les larmes venaient entrilles.— Perlaient. Trillaient. On peut dire qu’elle pleurait du Mozart.
{Иногда слезы проливались трелями. Жемчужная трель. Можно сказать, что она плакала по нотам Моцарта (фр.).}
___
