ТЕТРАДЬ ТРЕТЬЯ
Белая лошадь сидела на снеге,
Она скользкая без сиденья.
А Бобик вышел из подворотни.
В подвале река с супругом.
Май 1929 г.
— Я не хочу, чтобы священники были бритые, а чтобы с волосами!
(Адам и Ева) — Мадам Гиэна.
Мурина первая франц<узская> фраза (июль 1929 г.)
— Donne bonbon gamin s’il vous plait [Дай, пожалуйста, мальчишке конфету (искаж. фр.)].
Солдат-убивальщик.
Мне хочется с папой венчаться.
— Петр Петрович, Вы — шина мясная (Michelin). [Реплика обращена к П. П. Сувчинскому. Michelin — известная фирма, изготовляющая автомобильные шины.]
— Аля гадкая очень, сломала свою лошадку.
— А рифма где?
— Какая арихва??
Мур на море (Понтайяк)
— Савва, соблазни пожалуйста нашу собаку!
— Эх ты, старый букан!
— Мур упал с поезда, большого, длинного, нехорошего, у Мура нога болит (это — ночью, и после этого хромает).
— Моталь-Матвевна, уходите с дороги, старая змея!
— Марьяша (К<арсави>на, 18 лет) — моя подруга любимая.
— Мороженое — вещь очень вредная для больших.
— Савва, нате Вам печеные окурки!
— Какая тетя уродистая!
(Конец Алиным записям.)
Еще Алины записи — на дне коробки
26-го сент<ября> 1927 г. (Муру 2 г. 7 мес. 26 дней)
— Полотенца, пошло вон!
— Почему?
— Пошла, пошла в угол, полотенца, ты грязная и глупая!
— Аля, не сиди на сундуке!
— Почему?
— На сундуке неинтересно, пускай лучше Мура сядет!
— Пускай Аля лучше суп ест! Он не оцень кусный, он сладкий такой!
Визит С. М. (27-го ноября 1927 г., Муру 2 г. 9 мес., 27 дн<ей>)
Мур, на вопрос о стихах (знает ли он какие-нибудь стихи)
Старый барабанщик шляпу снял,
Немец это видел сказал:
— Вы моя надежда, я твой идеал, —
Ах, зачем, зачем я шляпу снял?!
— а на вопрос С. М. о песне — и затем самоё песню:
— Спой мне песню, как девица
[…]
Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила
— “Была синица, была еще синица, еще синица — много. Они все пошли гулять. Шли, шли, прибежали разбойники. Убежали — разбойники. У синицы была морда, глазки, волосы, ручки, башмаки”.
19-го ноября 1927 г. — разговор с Гризо (? совершенно не помню, м. б. так Аля звала Владика, я никакого Гризо не знала)
Гр. — Кошка мулями пахнет.
Мур: — Да, да, Мyлом!
Гр. — А ты любишь мули?
Мур, показывая себе на живот: — Да!
Гр. — А ты хочешь есть мули?
Мур, возмущенно: — Ннееет!
(NB! Он понимал, что речь — о нем.)
16-го ноября
— Папа, пусти своего кота, твоего сына!
1-го декабря
— Мама, поцелуй своего сына, кота любимого, под хвост!
11-го дек<абря>
— Аля, ты ужасная шутка!
3-го дек<абря>
Мура надевает штаны и палталоны.
— Папа, хотите черного кофе с молоком?
21-го дек<абря> — Почему у Зозефины усы мокрые?
14-го дек<абря> — таща кошку за хвост: — Вот две кисы едут на поезде.
22-го дек<абря> Когда мама ушла, Аля взяла мех и стала пудриться, вот так, вот так, вот так. (Показывает на голову.)
23-го дек<абря> — Аля! Какая у тебя кофта чудная! Вся рваная, шелушится, и в паршаф.
23-о дек<абря> — Кто тебе Аля? — Аля — братья.
16-го дек<абря> — Муре нужно намазаться папиной мазью, у Мура паршаф, ужасный паршаф.
20-го дек<абря> усиленно рассказывал Д<митрию> П<етровичу> про Кащея, а уходя спросил: — А М<ир>ский — очень страшный старик?
24-го дек<абря> — А почему Лелик ночью не играет на скрипке?
(Мое, на картоне блок-нота)
Мур — 20-го дек<абря> 1929 г.
— Вот когда я состарюсь…
Мур: — Вы не состаритесь! Я позову чортов и они Вас сделают. Молодой сделают.
29-го дек<абря> 1929 г. — Удар ветра. Мур: — Я знаю что это. Это ветер сердится на своих ветряток.
— Кто французов сделал?
— Бог.
— А почему он французов — так много сделал, а русских — так мало?
— Мур, ты когда будешь большой поедешь на полюс?
— Где снег?
— Снег, плавучие ледяные горы, спят в мешках, ни травки, ни лавки…
— Я буду мимо путешествовать.
Я (дек<абрь> 1929 г.)
С какой-то минуты отсутствия человека мы пишем письмам.
St. Laurent — канун Алиного 17-летия — дописываю последние строки Мoлодца.
Мур — 2-го Окт<ября> 1930 г., С<ен> Лоран, последние дни.
— Как меня сейчас блоха укусила! Это еще ничего когда блохи кусаются! Вот когда люди кусаются! А когда мясники кусаются — самое опасное!
Письмо к С.
— Милый папа! Отчего Вы мне Benjamin [Французский детский журнальчик.] не присылаете, самого обыкновенного? Приедем скоро (o!). Встретьте нас, пожалуйста, в Gare de Lyon [Лионский вокзал (фр.)] и возьмите И<русю>, чтобы она встретила. Вчера мы были в шато [от фр.: chateau — замок; речь идет о замке Арсин.], там пили чай с крендельками, и я съел массу крендельков, и даже у меня желудок сделался плохой, неважный. Вчера приезжал Бюффар в красном автомобиле. Сейчас пашут, а коровы у нас звонят — только они в хлеву заперты. Вывезли тачку, и я ее катал, а потом перестал.
До свидания, папа (шепотом: где моя лейка?!) прощаюсь с Вами, где Вы сейчас находитесь?
(собственноручно: Мура)
Мур — 23-го февраля 1934 г. (9 л. 23 дня) — 1-ый школьный год.
Вот я сегодня глядел на учительницу и думал: — Вот у нее есть какая-то репутация, ее знают в обществе, а мама — ведь хорошо пишет? — а ее никто не знает, п. ч. она пишет отвлеченные вещи, а сейчас не такое время, чтобы (писать) читали отвлеченные вещи. Так что же делать? Она же не может писать другие вещи.
Первая школьная consigne [наказание в виде оставления после уроков (фр.)] (со слов нынешнего Мура).
Задали тему для сочинения Charlemagne [Карл Великий (фр.)], и нужно было сказать, что сделал с оставшимся золотом St. Elois. A я написал: — Il s’acheta une patinette.
— Qu’est-ce que ca signifie? [Он купил себе самокат. — Что это значит? (фр.)] — мне сказали. Я пожал плечами. А потом дали consigne.
ИЗ ОСТАВЛЯЕМОЙ ТЕТРАДИ —
ЗИМА 1931 Г. — 1932 Г. — ПОЭТ И ВРЕМЯ (СРЕДНЕ-БОЛЬШАЯ, РЫЖАЯ)
— Стихи — как всё что чрезвычайной важности (и опасности!) — письмо зашифрованное.
Стихи: созвучие смыслов.
(Кламар, 23-го апр<еля> 1932 г.)
Внешняя рифма только путь к рифме внутренней, слуховое созвучие только путь к смысловому созвучию.
Душе, чтобы писать стихи нужны впечатления. Для мысли впечатлений не надо, думать можно и в одиночной камере — и м. б. лучше чем где-либо. Чтобы ничто не мешало (не задевало). Душе же необходимо, чтобы ей мешали (задевали), п. ч. она в состоянии покоя не существует. (Покой — дух.) — (Что сказать о соли, к<отор>ая не солёная… Что сказать о боли, к<отор>ая не болит?..) Покой для души (боли) есть анестезия: умерщвление самой сущности. Если вы говорите о душевном покое, как вершине, вы говорите о духовном покое, ибо в духе боли нет, он — над. (…Или вы говорите о физическом здоровье.) “Я знаю, я породил смертного сына” — есть ответ духа Гёте, Гёте — духа, des Geistes — Goethe [духа — Гёте (нем.). Речь идет о смерти сына Гёте Августа (1789 — 1830).]. Есть ответ бога. Душа его болела как у всех — и больше, ибо после этого бессмертного ответа — смертный живой поток крови, чуть не унесший — душу, которой он и был. Душа знает одно: болит. Есть одно: болит. Как болит — стихи. “Переболит” — быт: дурной опыт.
— Творческая воля есть терпение.
28-го апр<еля> 1932 г.
Мур — 10-го янв<аря> 1932 г.
Мур — смесь лукавства и гордости:
— Раньше реки тихо текли — и теперь так текут…
— Не только деревни, не только избушки, но и дерево, и этого бы дерева никакими топорами не вырубить…
(Отрывки из моего “Искусства при свете Совести”, к<отор>ое однажды при нем читала вслух Але.)
— Как страшно, д. б., резать человека, как это д<окто>ра могут?
— Учились — и крепкие нервы.
— Они наверное в очках.
— Когда будет Поэт и Время [Говорит о моем предстоящем чтении.], я буду говорить гораздо проще. Нужно, чтобы у Поэта было время, а для того, чтобы у поэта было время, нужно достать время: расковырять время.
(31-го янв<аря> 1932 г., 7 л. без одного дня)
Во сне (я)
— Совесть должна разучиться спрашивать: за что?
Мур — Пасха 1932 г. (1-го мая 1932 г.)
Страстная Пятница
Мур — до исповеди, припоминая:
— Черти. — Злопамятность. — Ругань. — Драка.
… — Наоборот: я их ненавижу. — (Увещевания священника.) — Ну, прощать-то я их м. б. и буду, но уже любить — не-ет!
Аля рассказывает сон, мрачный (две ночи)
Мур: — Ce n’est pas qu’un reve, un — только не joli, a vilain — reve! [Это всего лишь сон, — только не прекрасный, а мерзкий — сон! (фр.)] (Из фильма Congres de Vienne — Le Congres s’amuse) [Венский Конгресс — Конгресс развлекается (фр.). Речь идет о комедийном фильме немецкого режиссера Эрика Шареля “Конгресс танцует”, действие которого происходит во время Венского конгресса 1814 — 1815 гг.]
<Рукой Мура:>
Бордо, 24 декабря. —
В 8 часов вечера со станции Мон-де-Марсан отошел пассажирский поезд. Ночь была холодная и туманная. Термометр показывал 5 градусов ниже нуля. Поезд шел полным ходом. Полусонных пассажиров бросало из стороны в сторону. Не доходя до станции Моко-Банке поезд начал замедлять ход и, наконец остановился в поле. Прошло 10 мин. 20 минут. Обеспокоенные пассажиры повыходили из вагонов. В чем дело? Не случилось ли несчастия? Несколько человек направились к локомотиву, чтобы расспросить машиниста. Нетрудно себе представить состояние всех, когда локомотива не оказалось. Машинист потерял свой состав и умчался дальше. Гордо подкатил одинокий паровоз к станции Моко-Банке и затормозил. Машинист стал возиться с машиной. С криком прибежал начальник станции: “Где ваш состав?” — “Какой состав?” — к большому конфузу для себя, машинист должен был убедиться, что потерял поезд. Пятясь назад он повел свой паровоз на поиски потерянного поезда. Вследствие тумана пришлось идти очень медленно, чтобы не врезаться в состав без локомотива. К счастью всё обошлось благополучно. Машинист прицепил к паровозу вагоны. Пассажиры вынуждены были провести ночь среди поля. —
Переписано Муром 2-го июля 1938 года, в Ванве [Мур переписывает текст заметки “Потерянный поезд” (газ. “Последние новости”, 1931, № 3929, 25 декабря, с. 8).].
