ТЕТРАДЬ ТРЕТЬЯ
Мальбрук в поход собрался
— Mironton — mironton — mirontaine —
Мальбрук в поход собрался —
Зарыт.
[Вариация на тему французской песенки XVIII века “Malbrough s’en va-t-en guerre…”, связанной с именем знаменитого английского полководца Джона Черчилля, герцога Мальборо (1650 — 1722).].
(Raccourci!) [Краткое изложение (фр.).]
Рисуя:
Я сделал папу и сына — козляных.
Мур
(Немножко назад. Было вписано в конце тетради.)
— Мама! Вы умеете превращаться?
— Когда я буду большой, я иногда буду много курить и тогда превращаться в маленького.
(В ответ на утверждение, что от курения перестают расти.)
Я не буду помнить, ни вспоминать.
— Дай ему отдохнуть! — Он, что ли, старый дедушка, чтоб отдыхать?
— Мама, эта лужа грязная?
— Все лужи грязные.
— Нет! Море — чистая лужа!
Чорты. — Можу. — Нагниваться.
Я, рассказывая: — “…пожалел его и взял к себе”.
— Это не пожалеть, а украсть.
Лопатка — копатка (сознательно)
Всё это — до 10-го сент<ября> 1928 г., знач<ит> — 31/2 года.
Трактор. — Три недели роман с трактором (NB! трамбовка, но зовет его — трактор, и все зовем). 12-го сент<ября> трактор бесследно исчезает. Безумное беспокойство, тоска. Вечером крик из кровати: — Он же знает, что я его люблю? — Чего же он уехал? —
(P.S. ошибка: всё это уже 1929 г., продолжаю прежнее, эт<от> листок не в счет —)
Мур — Але:
— Я тебе дам такую трещину! Такую трещину получишь!
Ни с какими не с бабами не с ягими!
(Долгая мечта, как с утра поедем на пароходе, и т. д.)
— Мур! Кто же с утра ездит на пароходе?!
— Англичане.
19-го июня 1929 г., в долинке
— Мама, правда какое умное имя Лев? Справедливое такое, приятное. Как я бы хотел, чтобы меня звали Львом. Почему меня не назвали Львом?
— П. ч. тебя окрестили Георгием.
— А как это — окрестили?
— Пришел священник, прочел молитву и окрестил.
— А как — раскреститься?
— Нужно перейти в др<угую> веру — (коварно) — французскую, напр., (ненавидит французов). (Отводя гнев) — А как тебе больше нравится, Георгий или Егор?
— Никак не нравится, мне Львом нравится. И я уже тогда навсегда буду француз?! (в голосе — отвращение)
Разговор о дурачках: глупая улыбка, доброта, Бог любит.
— Мама, я хочу быть дурачком.
— Ну, милый, дурачком нужно родиться!
— Я хочу переродиться. А как это — переродиться? Да! Аист меня может опять принести, я ведь все-таки (с большим сомнением) — легенький!
(NB! 311/2 кило — 4 г. 41/2 мес.)
Ненависть к девочкам (с году — к куклам. Куклу встречал — кулаком.)
— Мама! Какие хорошие эти мальчики — что девочку мучают!
— Вовсе и не мучают, это их сестра, они с ней играют.
— Нy, заче-ем?! (в голосе — глубочайший упрек и разочарование)
(Кстати, бедная эта девочка недолго пожила: мальчики убежали, а девочка (двух лет — русские) напилась негашёной извести — белили дом.)
— Я не хочу, чтобы у меня родители кончились!
— Почему у нек’торых родителей нет детей? Не у всех родителей есть дети?
— Здесь эти… разбойники жили? Радзевичи, то есть!
Что мне вкусно — то я ем, что мне невкусно — то я не ем. (Присказка с 3-х лет. Козьма Прутков.)
— Почему я не чувствую, когда другому вкусно?
(Июнь 1929 г.)
запись:
— Почему я в 1920 г. (когда уже хорошо писала!) — писала так легко? (Всё Ремесло, напр., написанное в год! Бывало — по два стиха в день!) Что со мной сделалось? сделали? — Сплошное непопадание в волну (ритмическую). Ничто не несет (раньше уносило: заносило — как метель!). Если я еще пишу — и хорошо пишу — то только благодаря упорству. От отчаяния. Голое сознание долга — перед кем и чем? — Раньше: не пишу — не дышу, сейчас: не пишу — не вправе дышать.
Другие ждут “вдохновения”… Если бы я ждала вдохновения!..
Я, очевидно, ныне в состоянии Тютчева, писавшего стих в год. П. ч. не садился — se laissait aller — vivre — (не-vivre!) [отдавался течению жизни (не-жизни!) (фр.)] — прозябал… Ведь если не сесть (засесть) — стихи себя сами не напишут. Придут (“в голову” — пройдут сквозь нее облаком) — и пройдут.
Я ведь тоже могу не писать — месяцы! (Не внутренно — могу, стихотворно — могу.) Больше того: я, чаще всего — каждый день, каждый раз, когда сажусь — не могу писать. (Особенно не могла — Федру. Точно воз везла! А как вышла! Самое коварство, что ни малейшей приметы — этого моего возо-везения: водовоз’ства: сплошной поток!) Скажем честно: большие стихотворные вещи — моя каторга.
Последнее вдохновение — Письмо к Р<ильке> (Новогоднее). Федра — уже колодки. Перекоп — вдохновленность не стихом, а темой.
Сейчас — <пропуск названия>. Неделю бьюсь над восемью строками. Чтобы написать эту вещь так, как она была, нужно любить и смочь, т. е. быть мной, человеком, и мной, поэтом (рукою, слухом). Дай мне Бог написать эту вещь хотя бы в год. (Нынче 1-го июля 1929 г.) Столько мыслей — и так мало строк! Столько строк — и так мало связи!
Мур:
Я царь, я большой,
Я даже русский с бородой!
5-го июля 1929 г.
(Стихи: — изваянием собственным) Второе мужеска: Ровно бы — очередь край на мученицын — семени да не хват: — сердца. У Троицы, завтра в Оптину — пусто: мощи. Целые ведра воды нашептанной — Горы просфор и рощи — Свеч — а требует — полыни горше — следу нет — Порча —)
Мур — канун 14-го июля (“Quatorze Juillet” [“Четырнадцатое июля” (фр.) — национальный праздник Франции, день взятия Бастилии.] — между прочим гениаль<?> <пропуск одного слова> Марка Твэна о французских историч<еских> датах: l’homme du 2 Octobre — 4 novembre — 19 aout — etc. etc. [человек 2-го октября — 4-го ноября — 19-го августа — и т. д. и т. д. (фр.)]) 1929 г.
— Я хочу себе переменить сестру. Глупо — “Аля”. Я хочу с разными именами.
— Вот я сейчас разрубаю: ма — ши — на. Разрубленное.
Я:
Я понимаю вещи только через слово (собственное).
Мур:
— Что такое политик?
— Человек, к<отор>ый устраивает войны (а сам не воюет) — обманывает — торгует — любит всякие новости…
Мур, быстро: — Я тоже люблю новости!
— Когда крокодил бывает добрый? Когда он без зубов?
— Вы любите автомобили?
— Нет.
— А когда Вы будете их любить? Когда их не будет?
— Савка!
— Так нельзя говорить, нужно говорить: Савва.
— Так Вера говорит.
— Вера может, п. ч. она его сестра [Савва Леонидович (1909 — 1970) и Вера Леонидовна (1910 — 1986) Андреевы — дети А. И. Андреевой.].
— Как — сестра? Ведь он большой, у больших сестер не бывает.
— Сестра — навсегда.
— Иногда они умирают.
Появившаяся доброта — (41/2 года — ce n’est pas trop tot! [не слишком-то рано! (фр.)]) — подарил паровоз, коляску, обратно не берет. Желание быть добрым.
— Я Вас люблю, а Вы меня не любите!
— Я в 5 минут злой и в четыре минуты добрый.
Рисуя лицо: — Вот у него усы… И уши сделаю разнообразные. (29-го авг<уста> 1929 г.)
1-го сентября 1929 г. — С<лони>му: — Почему у Вас такое звериное название?
— Папа сказал, что когда я буду большой я сам буду править трактором. (После секундного раздумия) — Я сам хочу быть трактором!
2-го сент<ября> 1929 г., Мёдон, лето 1929 г. никуда не уезжали.
— Мама, Вы умеете превращаться? Когда я буду большой, я иногда буду много курить и тогда превращаться в маленького.
(В ответ на утверждение, что от курения перестают расти.)
— Дай ему отдохнуть!
— Он, что ли, старый дедушка, чтобы отдыхать?
В лесу.
— Мама, эта лужа — грязная?
— Все лужи грязные.
— Нет! Море — чистая лужа!
Чoрты. — Мoжу. — Нагниваться.
Я, рассказывая: — “пожалел его и взял к себе”.
— Это не пожалеть, а украсть.
Лопатка — копатка.
Трактор. Три недели роман с трактором. (NB! — трамбовка (rouleau-compresseur [дорожный каток (фр.)]), но зовет — трактор, — и мы зовем.) Ежедневно (дважды в день) ходим на свидание — познакомились с хозяевами — за трактором maison roulante [домик на колесах (передвижной фургон) (фр.)], т. е. цыганский вагон — roulotte. Кстати — он — вылитый Б. П., только маленький — и между нами взаимная симпатия. Любуется Муром: — Est-il costaud, ce gar! Est-il costaud! Et il l’aime tant que ca, mon rouleau? Cu — rieux! Eh bon, quand il sera grand il pourra bien conduire, puisqu’il l’aime tant que ca! [“Какой силач этот мальчуган! Какой силач! И он так любит мой каток? Забавный какой! Ну что ж, когда он вырастет, он сможет здорово на нем работать, раз так его любит!” (фр.)] (В полный серьез, веря в вечность этой страсти: в Мурину призванность.) Узнав, что у меня дочь 16-ти лет — Une fille de seize ans — Vous? Mais Vous-meme Vous avez seize ans! [“Шестнадцатилетняя дочь — у Вас? Да Вам же самой шестнадцать!” (фр.)] — без комплимента, в полном чистосердечии изумления. (Лестно! — А сейчас когда это переписываю — грустно. Немножко.)
Ищем его (т. е. трактор) с Муром — всюду, и Мур его издалека чует: не прогулки — сплошные поиски и даже погоня. Говорит дома — только о нем. Поэта Оцупа [Оцуп Николай Авдеевич (1894 — 1958) — поэт и критик.], приехавшего по делу, совсем задурил и онемил — не дал слова сказать. Наваждение.
И — 12-го сент<ября> трактор бесследно исчезает. Безумное беспокойство, тоска. Вечером крик из кровати: — Он же знает, что я его люблю! Чего же он уехал?!
