ЗАПИСНАЯ КНИЖКА
8
1920-1921
Где мое сияющее доверие все эти 10 лет подряд? Я сейчас, как затравленный зверь. Чуть ласково заговорят — и сейчас слезы на глазах. И никому — ни слова,— стыдно — рот зашит.
___
Почему меня никто не любит? Не во мне ли — вина?
___
НН… Помните Ваше: «сухо дерево, завтра пятница» — когда я блаженно — сияюще — уверенно бредила о «целом длинном лете»…
Разок — очевидно — забыли постучать? Или — «дрова сырые»…
___
НН! Не пойду я к Вам мириться на Троицу. И книжки не дам, пока не попросите. Вы ведь «не ссорились со мной», значит Вам и так хорошо.
Не надо ничего делать от слабости (от сердца).
Если Вы по мнe «соскучитесь» — придете.
152
И если Вы хоть немножечко «человек долга» — придете. В воскресенье я Вас попросила придти ко мне размазать окно и заколотить ящики. Сегодня пятница. Вас нет. Но у Вас много моих любимых книг, думаю, что Вы их занесете?
Алия портрет… Помните мою просьбу при начале: — «Один Вам, один — мне», и Ваш ответ: «О, я буду писать ее хоть десять раз!»
Тогда она Вам нравилась, «довременные глаза ее», и Вы скучали, когда ее в течение дня «мало видели», а теперь — «гримаска»…
Больно.— Несправедливо.— И я и Аля — всё те же.
И еще одно ощущение: начало презрения ко мне М<илио>ти. (Часто заходила.) — Завтра вечером пойду к Тане. На Итальянский вечер, кажется, не пойду.
Мне сейчас нельзя с людьми. Вот сейчас ночь, я одна, мне больно, но мне — достойно.
___
Еще один кусочек разговора — в прошлое воскресение. Я просила Вас продать мне книги. Вы: «Я бы Вас попросил, не показав мне, ничего не продавать. Ежели мне что-нибудь понравится и будут деньги…»
— «Я не люблю продавать знакомым. Я бы на Вашем месте… Впрочем, мне удобнее говорить со своего. Если бы я узнала, что Вы продаете книги, знаете, что бы я сделала — не могла бы не сделать? Дала бы Вам деньги, а книги оставила.— Господи, это кусок мяса отрывать!»
— «Так можно чувствовать только по отношению к близким друзьям.»
— «Я меньше всего навязываюсь на Вашу дружбу. Но Вы неправы: есть, кроме дружбы, еще camaraderie: {товарищество (фр.)} вместе что-нибудь сильно любить, книги напр<имер>».
— «Да, Вы правы.»
___
(Жалко, что я тогда не догадалась Вам сказать: — «Близкие друзья! Т. е. такие, которых, когда умирают, скоро забываешь?» — Но в такие минуты я так уничтожена, что где уж тут реплики — пена — «игра ума»!)
Потом, через несколько минут, в безысходном томлении:
— «Мне надо куда-н<и>б<удь> уехать, где все меня будут любить…»
— «Вам никуда не надо уезжать»…
___
153
Я не разборчивая невеста, я скорей блудница (душевная куртизанка, как когда-то кто-то сказал об Асе) и если уж блудница томится с каждым из людей — при всем веселье и при всей скромности ее требований — значит, действительно, ей плохо — или, случайно, встречные плохи.
___
Мне от человека надо —необходимо: или очарование или большой, во всеоружии, бессонный ум (как у Вячеслава.) Вне этого мне с человеком пусто.— Лучше одной.
___
15-го pyccк<oгo>мaя 1920 г.
Аля: — «М<арина>! Вы заметили, как раненые солдаты и старихи любят игрушки? — И того, кто их приносит.— Это их развлекает.—Детство».
___
Она же: «У всякой церкви есть свой голос в Пасху…» — ну, чем не Мандельштам, к<оторо>го она никогда не читала:
— «Все церкви нежные поют на голос свой»…
___
И сразу стихи:
…Все мы любовь по разному поем:
У всякой церкви есть свой голос — в Пасху!
___
Сегодня мальчишка на Поварской — на меня:
— «Бродяга!» (Иду без шляпы и без чулок, одни башмаки.) И я, мысленно:
— «Что ж! Уж лучше бродить, чем родить!»
___
В глазах каждой встречной дамы читаю:
— «Если бы тебя одеть!»
И ни одна из них не читает в моем открытом правдивой взгляде коварного:
— «Если бы тебя раздеть!»
___
Писала и читала нынче ночью до птичьего щебета. Так хорошо.— Светает — ни с кем не целовалась — одна.— Насколько достойнее, вдохновеннее, вдохновительней!’
154
Одного жаль: пустынного светлого переулка, пустынного светлеющего неба, двух тополей напротив…
— Себя ведь не пойдешь провожать на крыльцо!
___
НН! В первый раз, когда Вы меня провожали, я в первый раз за всю мою жизнь остановилась не перед своим домом.
Всячески можно истолковать: 1) что мне до старого дома, раз есть новый дом (Вы), 2) просто не хочу домой 3) хочу домой, но не к себе (к Вам!) и т. д.
А в итоге: ни своего дома, ни Вашего.
___
Коринна — изумительная книга, не устану повторять. Читаю страстно.
___
Начинается — кажется — что-то с братом Володечки. Вчера написала письмо (не отправила), сегодня встретила на улице, зашел ко мне.
Любить его меня не тянет — слишком явно — целиком-мужественен, но кажется хороший собеседник, во всяком случае рада.
___
Подходила ли когда-нибудь хоть одна женщина в мире хотя бы к оддному мужчине в мире без мысли — без примысли — (как «привкус»!)— о любви?
___
Не нужен мне тот, кому я не необходима.
Лишний мне тот, кому мне нечего дать.
___
НН хитер. Зная, что будет мучиться от меня, предпочел мучить — меня.
___
Прав в любви тот, кто более виноват.
___
— Как это у него внутри, в груди? — Встречался, ждал, радовался, смеялся, провожал ночью по Поварской, гладил по голове — а потом сразу: заказ на декабристов — верниссаж — в промежутки — огород — какие-то старики — обеды и ужины…
Глядя на свои руки вспоминает ли он иногда, что я их целовала?
___
155
Нынче Итальянский вечер во Дворце,—не пойду, (пойду к Тане.) После-завтра у меня будет брат Володечки. Завтра Троицын день,— не пойду мириться.
(Qui me neglige — me perde {Кто мной пренебрегает — меня теряет! (фр.)} — Если бы так…) Будем ждать исполнения его рыцарского долга, попросту: придет ли он заколачивать ящики, к<отор>ые сам же расколотил? (Об окне не говорю,— не он замазывал!’)
Женщина, к<отор>ая у него постоянно в комнате, со мной и Алей ласкова. Если она его любит, она должна меня — немножечко — жалеть.
___
У Верниссажа сестра Лиссировка.
(Из милых нелепостей.)
___
16-го мая 1920 г. {В действительности: 17-го мая} — Воскресение,— Троицын день.
День нашего примирения, дружочек.
Жаль, что я в этот день не могу преподнести Вам — новую любовь! (Не готова еще.)
Мириться с Вами я не пойду, хотя книжка Ваша готова — переписана и надписана.
— «Милому ННВ.— с большой грустью — от чистого сердца — в чудесный Троицын день.»
Но у Вас сегодня — верниссаж. Вам не до Троицына дня и не до женских стихов.
Брат Володечки, Вы сейчас в роли доктора (дай Бог; чтобы не фельдшера!) — и сами этого не подозреваете.
Вы из породы «уважающих женщину», не смотрящих глубже — не подходящих ближе, чем нужно.
С Вами мы наверное будем хорошо дружить, и, если Вы так умны, как надеюсь, мне с Вами не будет скучно.
— Кончаю Коринну. Освальд уже любит Люсиль, к<отор>ая не поднимает глаз даже, когда одна.
Отвлекаюсь:
Г-жа де Сталь (Коринна) не чувствует природы,— всё для нее важнее, чем природа.
156
C?tesse de Noailles погибает от каждого листочка.
C?tesse de Noailles — здесь — сродни Беттине.
Г-жа де Сталь — Марии Башкирцевой.
В первых двух — mon ame emotionale. {моя эмоциональная душа (фр.)}
Во вторых двух — mon ame intellectuelle. {моя интеллектуальная душа (фр.). }
Во мне все перемешано.
Mme de Staёl — прежде всего наблюдатель и мыслитель, здесь она сродни моим записным книжечкам. В ней моя мужественность.
Так как она живет страстно — le temps presse {время поджимает (фр.).} — у нее нет времени для описаний.
Моя разница с ней: из неглавного (ибо главное для нее — определенно — мир внутренний) — ее больше влечет искусство, Лаокоон напр<имер> больше, чем просто дерево.
Я же к Лаокоону, как вообще к искусству (кроме музыки и стихов) — как к науке — руку на сердце положа — равнодушна.
Природа на меня действует несравненно сильнее, природа — часть меня, за небо душу отдам.
Поняла: в природе — просто отмечаю — мне дороже то, что наверху: солнце, небо, деревья — tout ce qui plane {Bce, что парит (фp.).}. Чего я не люблю в природе, это подробностей: — tout ce qui grouilie {все, что кишит (фр.)}, изобилия ее не люблю, землю мало люблю. (Люблю сухую, как камень, чтобы нога, как копыто.)
В природе, должно быть, я люблю ее Романтизм, ее Высокий Лад. Меня не тянет ни к огороду (подробности), ни к сажанию и выращиванию,— я не Мать— вечернее небо (апофеоз, где все мои боги!) меня опьяняет больше, чем запах весенней земли.— Вспаханная земля! — это не сводит меня с ума — непосредственно — мне надо стать другой — другим! — чтобы это полюбить. Это не родилось со мной. Когда я говорю «на ласковой земле», «на землю нежную» я вижу большие, большие деревья и людей под ними.
Это не искусственность — я же не люблю искусства! — это та моя — во всем — особенность, как в выборе людей, книг, платьев.
Вспаханная земля мне ближе Лаокоона, но оба мне — в общем — не нужны.
157
Вспаханная земля — это и Младенчество и Мать — умиляюсь, преклоняюсь и прохожу мимо.
Кроме того, я в природе чувствую обиду,— слишком всему и всем в ней не до меня. Я хочу, мне надо, чтобы меня любили.
Поэтому мои 2 тополя перед крыльцом мне, пожалуй, дороже больших лесов, они — волей неволей за 6 лет успели привыкнуть ко мне, отметить меня,— кто так часто на рассвете глядел на них с крыльца? — А слово: mes Jardins — Prince de Ligne {мои сады — князя де Линя (фр.)} заменит мне все сады Северной — и другой — Семирамиды!
___
Встав с утра, мне хочется не гулять, а писать.
___
Кроме того поступки — жизнь — выбор жизни человека — сами за него говорят.
Так: в моих стихах нет природы (кроме деревьев — облаков — да, особенно, главным образом — неба!) — Так: в моих стихах нет природы и встав с утра мне хочется не гулять, а писать.
___
Ничто меня так не опустошает, как целый день на воле — без дела. Выедена — выжжена.
___
Природа — избыток, а каждый избыток, кроме человека (не людей!) меня подавляет.
С природой я не сливаюсь, не обретая ее, теряю себя, пропадаю в ее пустоте,— у-ми-ра-ю.
___
Люблю поля — просторы, (растравительно, но люблю),— люблю поля, как смерть (2), как церковь (1).
Для других Природа — Бытие, для меня — Небытие.
___
Словом, день в природе, как любовь к НН — для меня невыгодная сделка.
___
158
Люблю немецкие деревеньки (в русских — томлюсь!) — там всё такое маленькое и мое, каждое дерево на виду и на счету, можно их все звать по именам.
— «Аля, что ты больше всего любишь в природе?»
— «Колокол — голубь — и воздух. Всегда на все вещи у меня есть три ответа. Я говорю самое любимое из всего, не из цветов и таких мелких вещей!»
(Говорит, не зная, что я это только что — писала.)
___
Словом, от природы мне нужен уют (дружить, camaraderie) — немецкая деревня! — или Пафос!
Ни того ни другого нет в русской природе.
Но, думаю, что итальянская меня также бы опустошила, если бы я — с места в карьер — не населила ее героическими тенями.
(Была же я в Сицилии! И рвалась же оттуда — дура! — в свой детский Шварцвальд!)
___
А огород — не уют? Нет, огород — быт, особенно, когда его надо копать собственными руками и засеивать.
Так:%; любя ребенка, не люблю пеленок.
___
Люблю всё от чего у меня высоко бьется сердце. В этом — все.
___
Милые Гонкуры! Как я вас теперь понимаю в Вашем неудачном романе с Природой и как я тогда — не понимая — силясь не понимать! — лицемерила.
Беттина — больше Мать, чем я.
C?tesse de Noailles любит природу <,> sa seve universelle {ее всеобъемлющую жизненную силу (фр.)}.
Обе — больше зверь, чем я.
Мне не нужна — seve — мне нужна: ame universelle {всеобъемлющая душа (фр.)}.
(Говорю это с грустью.)
___
После целого дня в природе я домой иду, как с кладбища, с той разницей, что я на кладбище — любила (всё равно кого, просто потому чтo: был — и нету!)
159
Для других Природа: — Колыбель — Брачное — нет! — Страстное ложе — для меня — могила — нет, кладбище — без милых могил!
___
— Троицын день.— С 2 1/2 ч. до 6 ч. с Алей и Катей (цыганочкой из Дворца Искусств) в Зоологическом саду. Привидения зверей, преувеличенная вещественность зрителей (простонародье.)
Влезали на пригорки, кормили медведей, сидели на пристани, стояли в очереди за чаем, больше часу разыскивали клетку с единственной чахлой уцелевшей обезьяной,— словом всё честь честью.
С тех пор, как я рассталась с НН, я невольно иду к детям, как бы ища защиты,— взрослых сейчас боюсь, слишком всё болит, слишком сомневаюсь в себе, слишком боюсь осуждений.
Иду к детям и из lachete {малодушия (фр.).} (ища защиты и — «детям всё сойдет!») — и из желания любви — и из необходимости давать — (тут уж не оттолкнут!) — и — может быть главное? — чтобы жить благородной жизнью — как-то во имя его и — что самое <пропуск слова>! — чтобы он этого не знал.
Ну что,— день в природе? Что? — То.— Всё, как я говорила.
Вернувшись, лежала без движения до самого вечера,— не могу — день разбит — пуста.
___
